Ночь. Тюрьма. Неподвижная тишина.
В одиночке моей ни звука, ни зги..
Лишь порой за холодной толстой стеной
Часового ночного слышны шаги.

Не могу уснуть, муча мысли меня, 
Вот опять вижу мать, дочурку, сестер, 
И последние строчки моей любимой 
Я читаю мысленно до сих пор:

«Получила я письма твои, мой джан,— 
Не забыл ты подруги верной своей, 
Без конца тебя жду, все тоскую-тоскую, 
Доживу ли до встречи, до светлых дней?..»

Я бы рад вернуться к тебе, к друзьям, 
Если б выход из этой темницы найти, 
Если б в руку мне острый клинок вложили 
Да рассвет багрянел на моем пути.

Но ударил жгучий ветер судьбы,— 
Ни клинка у меня в руке, ни ружья, 
А ведь сердце в груди еще бьется, бьется, 
Хоть и тьма, и молчанье, но жив еще я!..

Ночь. Тюрьма. Гнетущая тишина. 
В одиночке моей ни звука, ни зги. 
Лишь порой за холодной глухой стеной 
Часового слышны шаги.