Повесили мысли мои,
утопили мой вздох,
расстреляли мое беспокойство.
И вот, задумчивый, словно рассвет,
я смотрю сквозь кровавые стекла окна
и сквозь веки мои, что дрожат, как роса.
Меня преследуют, словно богатство,
сокрытое в трюме, 
и псы мою тень разрывают. 
Ничего у меня не осталось:
гвоздями прибили к дверям мою кожу, 
камнями мои позвонки раздробили. 
Затравлен я! Комната эта - мой склеп, 
Здесь последняя на пол слеза упадет, 
на обоях останется след от ногтей. 
Через час здесь появятся дыры в стене, 
закричит штукатурка, как мул, избиваемый палкой, 
и зеркало, словно проклятье, взорвется
и на куски разлетится. 
Через час слепотою покроют меня, 
и, как сумерки, буду я тих, 
и тело мое не сможет уже содрогаться.
Спокойствие будет признаньем измены моей:
выдал я только ненависть им, 
продал только презренье.